Отец Алисы Макаровой и она сама официально находятся в розыске

Отец маленькой девочки, которого ищут полиция и судебные приставы, прислал в редакцию официального сайта Череповца электронное письмо, в котором изложил свое видение ситуации с пропажей Алисы Макаровой.

Письмо направлено явно с чужого почтового ящика, однако отец ребенка заявил, что готов общаться с кем угодно, лишь бы его дочь осталась с ним. Так как, казалось бы частный и бытовой случай, получил широкую огласку на уровне города и области, им интересуются федеральные СМИ, публикуем письмо отца Алисы без купюр, в основном с сохранением авторской орфографии и пунктуации, исключив лишь персональные данные.

«Итак, начнём по порядку, с самого начала. Во-первых, никакого «похищения» не было, в январе я взял с собой в Москву свою законную дочь, на абсолютно законных основаниях. Заметим, что мера эта явилась вынужденной, поскольку два месяца до этого момента мать Алисы активно препятствовала моему общению с Алисой. По этому поводу я трижды обращался в полицию и дважды в отдел опеки и попечительства, предоставляя все доказательства того, что Наталья нарушает мои родительские права, отказывая в общении с моей дочерью. Впрочем, для Натальи это не в нове, у неё есть сын, которого она также в возрасте трёх месяцев увезла от отца. К слову, ему сейчас 21 год, и с отцом он даже не знаком.

Далее, относительно того, что «девочка была найдена в Москве», я сам, по собственной инициативе, вышел на связь с начальником управления МВД, уважаемым Викторым Горевым, как только мне стало известно, что меня и мою дочь разыскивают в связи с заявлением Натальи. Мы с Виктором Евгеньевичем очень конструктивно пообщались, он узнал от меня как на самом деле обстоит дело и дал мне слово, что меня никто задерживать не собирается, как и забирать мою дочь. После этого я дал письменное объяснение в ближайшем отделе полиции, в котором пояснил, что с моей дочерью всё в порядке и попросил прекратить все розыскные мероприятия в отношении и её и меня. Также я предоставил медицинские документы, подтверждающие тот факт, что моя дочь здорова и ей ничего не угрожает (она прошла осмотр врача-педиатра на следующий день после того, как оказалась со мной). Кроме этого, сотрудники московской полиции провели видеозапись жилищных условий моей дочери и её самой и предоставили эту запись в УВД Череповца. В свете вышесказанного, я думаю, что любой здравомыслящий человек сможет понять, что никакого «похищения», повторяюсь, не было и быть не могло!

Да и каком похищении собственной законной дочери может идти речь? Я застал свою дочь с уборщицей на 13-градусном морозе, как выяснилось впоследствии при детальном обследовании в клинике, с острым нозофарингитом, кандидозом, активным рахитом и отставанием в росте и развитии. В шестимесячном возрасте она весила шесть килограммов, вместо как минимум восьми. Это не похищение, а спасение, если уж мы такими яркими терминами оперируем. И замечу, что я не сгущаю краски, все мои слова подтверждены медицинскими документами (поставлены соответствующие диагнозы), которые я предоставил в полицию. Сейчас Алиса полноценно питается в соответствии с рекомендациями врача-педиатра, проводит достаточное время на свежем воздухе и принимает витамины для ликвидации авитаминоза и рахита.

Пойдём дальше, Наталья действительно обратилась в суд, и суд действительно определил место проживания ребёнка — с матерью, впрочем, каждый кто сталкивался с судебной практикой по подобного рода делам, знает, что иначе и быть не могло — отец имеет равные права только на бумаге, в действительности суд всегда на стороне матери. Но речь сейчас не об этом, суд действительно вынес решение о проживании моей дочери с матерью, вот только она в настоящий момент не имеет определённого места жительства, прописка в её паспорте на улице Вологодской является фиктивной, квартира уже много лет как в собственности других людей (раньше она принадлежала её отцу), и фактически она там проживать не может и официальной регистрации не имеет. Кроме этого, на сегодняшний день о решении суда я официально не уведомлён, так же как и о возбуждении исполнительного производства, так что формально я никаких действии предпринимать не должен. Да и в решении суда в отношении меня лично никаких обязательств не вынесено.

Далее Наталья сообщает — «Где ребенок, с кем он, до сих пор неизвестно». Это очередная ложь (почему очередная, станет понятно в процессе моего дальнейшего изложения). Я множество раз после того, как дочь оказалась со мной, предоставлял в полицию различные медицинские документы — мы регулярно посещали педиатра, сдавали назначенные нам анализы. Кроме этого, сотрудники московской полиции приглашали меня на Петровку 38, я туда приходил с дочкой, на видео рассказывал о том, что с ней всё в порядке, нас обоих засняли на камеру в здании МУРа, отвечал на все поставленные вопросы, снова писал объяснение и заявление с просьбой прекратить наш безосновательный розыск сотрудниками череповецкой полиции. К слову, за всё время я таких заявлений написал шесть штук. Таким образом, матери известно, что моя дочь находится со мной, с самого первого дня.

Далее, «По словам череповчанки, в отношении её бывшего мужа возбуждено несколько уголовных дел». Начнём по порядку:

1. 125 УК РФ «Оставление в опасности». Как вы понимаете, речь идёт об оставлении в опасности моей дочери, в отношении которой сотрудники московской полиции дважды предоставляли в Череповец данные о том, что с ней всё в порядке и прилагали видео, с подтверждением данного факта. Кроме этого, «оставленная в опасности» моя дочь, как я писал выше, регулярно наблюдается у педиатра, о чём я также многократно предоставлял медицинские документы. Более того, дочь я забрал как раз таки в неудовлетворительном состоянии здоровья, а сейчас её состояние является хорошим. Она излечена от тех заболеваний, с которыми я её забрал, не болеет, за две недели набирает по килограмму веса. Очевидно, что возбуждение уголовного дела об оставлении в опасности здесь продиктовано явно не соображениями справедливости и заботы о ребёнке. К тому же дело было возбуждено без проведения должной проверки, прямо в день подачи заявления Натальей. Мы сейчас с юристом факт возбуждения уголовного дела обжалуем в областном суде.

2. 116 УК РФ «Побои», 119 УК РФ «Угроза убийством». Действительно, Наталья обратилась в полицию с небольшим синяком на ноге и заявила, что это я нанёс ей побои, которые и оставили этот синяк. Но, несколько важных деталей есть и в этом «уголовном деле» — во-первых, на следующий день, после того, когда я, по словам Натальи, ей угрожал и бил её (с её слов, по ноге детским стульчиком) она приходила ко мне в офис, приносила ко мне Алису и оставляла на несколько часов, что уже письменно подтвердили все сотрудники моего офиса, которые видели её, а также видели то, что ничто в её поведении не свидетельствовало о том, что накануне произошли описанные ей в заявлении события. Согласитесь, странно после того, как кто-то тебя побил и угрожал убийством, придти как ни в чём не бывало к этому человеку и оставить с ним свою дочь? Более того, я по собственной инициативе прошёл исследование с применением полиграфа, которое показало, что никаких побоев я не наносил и никаких угроз не высказывал. При этом я трижды писал ходатайства следователю о том, чтобы и в отношении Натальи провели такое исследование, но она трижды отказывалась. Странно, зачем человеку, который говорит правду отказываться от детектора лжи? Я исправно являлся на все мероприятия, которые проводил следователь, опросы, очные ставки и прочее. Всё что в этом деле есть из доказательств — это слова Натальи, а всё остальное, напротив, свидетельствует против неё. Тем не менее, очередное уголовное дело не прекращено. И его, по всей видимости, не собираются прекращать пока я не передам Наталье нашу дочь.

3. 158 УК РФ «Кража». В этом месте история получает новый виток давления на меня. «Кража» заключалась в том, что я взял купленное мной же детское креслице моей дочери из машины Натальи, открыв машину собственным ключом и аккуратно закрыв её обратно. Я сам же туда моё собственное креслице устанавливал, и сам же его от туда взял. Кажется ничего особенного, но нет, сотрудники череповецкой полиции посчитали, что это злодеяние нужно пресечь самым строгим образом. На мою «поимку» (хотя я находился в 300 метрах в своём офисе и ни от кого не скрывался) были выделены два автомобиля патрульно-постовой службы и два наряда ГИБДД. Все они дружной гурьбой с мигалками приехали ко мне в офис и посадив меня в эту штуку, где возят уголовников и преступников, отвезли в первый отдел. Там меня очень серьёзно и долго опрашивала следователь, пару раз назвали оленем, потом на двое суток посадили в изолятор временного содержания… После этого был суд, на котором представитель прокурора и следователь настаивали на том, что такого опасного преступника как я нельзя отпускать на свободу, а нужно ещё покормить вкусной казённой баландой и подержать этак месяца два-три как минимум, пока длятся следственные действия. Судья, нужно отдать ему должное, был трезв, в своём уме и доброй памяти и выпустил меня подобру-поздорову, видимо посчитав, что баланды на всех может и не хватить… Особенного шарма этому делу добавляет то, что Наталья предоставила в полицию платёжные документы о покупке детской коляски вместо кресла, а в документах на кресло я был указан покупателем. Ну да ладно, наших доблестных служителей порядка такие мелочи не заботят… У них есть дела и поважнее, например упечь хоть под каким нибудь предлогом «похитителя» своей дочери в СИЗО или ИВС.

«В феврале этот человек был задержан в Череповце инспекторами ГИБДД за управление машиной в состоянии наркотического опьянения, есть соответствующий протокол» — утверждает представитель Натальи, юрист Александр Яковлев. Юрист, конечно же, защищает интересы своего клиента, и возможно, не в курсе всех событий, так что постараюсь изложить подробнее. В этом деле также есть несколько странных неувязок. Для начала отметим, что я не совсем «был задержан». На самом деле, в тот день Наталья совершила столкновение с моим автомобилем и признана виновной в этом ДТП, о чём тоже есть соответствующий протокол. После того как произошло ДТП, приехали сотрудники ГИБДД и вежливо начали настаивать на том, что мне необходимо пройти медицинское освидетельствование. Поскольку я был абсолютно трезв, я согласился проехать для освидетельствования. Ехал в наркологию я сам, за рулём своей машины. Сотрудники ГИБДД сказали, что видят, что я трезв, но формально обязаны провести проверку, мол, на этом настаивает виновница ДТП. Я приехал в наркологию, дежурный врач после осмотра хмуро спросил у сотрудников ГИБДД, зачем они меня вообще привезли, те что-то абстрактное промолвили в ответ, а мне сказали что, я свободен как ветер в поле, только нужно пописать в баночку, так уж положено. Я всё добросовестно исполнил, сел в машину и уехал.

Спустя месяц выясняется, что акт освидетельствования первый врач заполнил не до конца, его спустя несколько недель дозаполнил другой врач, и в моей моче якобы обнаружили каннабиоиды. К тому моменту меня подобные события уже не столь сильно удивляли, я прошёл медицинское исследование в Москве, в двух независимых лицензированных медицинских организациях — «Институте профилактики» и медцентре «Справедливая медицина». Исследование крови показало, что я не употреблял никаких наркотиков в ретроспективе как минимум трёх месяцев до момента исследования. А каннабиоиды в Череповецком диспансере обнаружили за месяц до этого исследования. Кроме этого, я прошёл экспертизу у врача-нарколога и судмедэксперта, которые также дали официальное заключение о том, что я не имею каких-либо психических отклонений или признаков наркотической зависимости. Все эти документы мы с юристом уже предоставили в суд и будем обжаловать акт нарколога.

Далее Александр Яковлев продолжает сгущать краски: «Так как он уже подозревался в краже имущества Натальи, судом был санкционирован его арест. Однако под стражей он провел всего двое суток». «Кража имущества Натальи» — это, как я уже писал выше, возврат собственного детского кресла, купленного в период совместного проживания, которое предполагалось использовать для безопасности дочки. «Судом был санкционирован его арест» — судом вообще ничего не было санкционировано кроме моего немедленного освобождения из-под стражи, меня задержали «до выяснения обстоятельств», и как только эти обстоятельства (что креслице моё) выяснились на суде, суд меня сразу же постановил освободить. «Однако под стражей он провел всего двое суток» — «Всего двое суток» за то, что взял своё же креслице для дочки, какая малость… «после чего наш следственный отдел посчитал необходимым отпустить его» — следственный отдел считал необходимым продлить арест и ходатайствовал об этом в суде, так же как и представитель прокуратуры. Данные об этом содержатся в материалах дела. «После этого он скрылся» — очередная ложь, я вынужден был уехать обратно в Москву, поскольку там находилась моя дочь с няней. После этого мои интересы представляли адвокат и юрист, я поддерживал контакт со следователем и ни от кого не скрывался.

Ну и в заключение… Безусловно, за всеми описанными фактами скрывается семейная драма, с которой сталкивались многие из нас. Каждый в подобной ситуации поступал по-своему. Кто-то просто оставлял своих детей с матерью и продолжал жить дальше, кто-то пробовал бороться и сдавался. Я так поступить не могу, ничего важнее моей дочери у меня нет. Я понимаю, что в условиях существующей судебной практики, финансовых и административных ресурсов Натальи мою дочь у меня рано или поздно могут забрать… И Наталья не позволит мне общаться с ней, также как не позволяет общаться со своим отцом своему сыну. Ну что же… я не могу изменить это положение вещей. Но я хочу провести со своей дочерью как можно больше времени, чего бы мне это не стоило…»

Василий Корешков