Участник концерта «Время колокольчиков» петербургский музыкант Михаил Башаков с первых башлачёвских фестивалей поддержал череповецкое начинание. Сколько раз Башаков бывал в Череповце с концертами, не может подсчитать даже он сам, кроме того, первый рок-фестиваль в его жизни был череповецким. За месяц до концерта «Время колокольчиков» Михаил Башаков рассказал cherinfo.ru о том, что в его сет-листе может впервые появиться песня Александра Башлачёва.

— Михаил, в Череповце вы частый гость, вас здесь очень любят. Чем привлекает вас наш город, как полагаете, в чем его особенность?

— Особый северный дух очень близок петербуржцам, близок и понятен. А Вологодская область вообще мне как родная. Красота, подчеркнутая в песнях с детства, так сказать, ласкает слух. Еще, возможно, повлияло то, что один из первых фестивалей, на котором я выступал, проходил как раз в Череповце.

— Вы говорите о «Рок-акустике». Какими вам запомнился фестиваль и Череповец начала 90-х?

— Много народу, очень внимательный к выступающим зал, и, конечно, восторг от общения, попросту говоря — тусовка. Невероятно насыщенные разговоры, споры, желание свежего воздуха во всем: в музыке, в словах, в поведении. Впрочем, может быть, это просто ощущения молодости? Наверное, так и есть, но эти ощущения были. И были здесь.

— Расскажите об отношении к творчеству Александра Башлачёва. Когда и при каких обстоятельствах познакомились с его песнями и стихами? Лично с Башлачёвым не встречались?

— Личных встреч не было, не довелось, хотя все время было ощущение, что где-то он только что был рядом. А услышал его песни я в первый раз на празднике «Белые ночи»: кто-то исполнял невероятно поэтичный текст, в котором концентрация живых образов шла непрерывной цепочкой. Не просто текст с ярким припевом, а нескончаемый от начала до конца песни образ, непосредственно касающийся нашей жизни. Это меня поразило, и кто-то сказал после песни сакраментальное: «Башлачёв forever». Я услышал это «Башлачёв» и уже не отпускал это имя из головы.

— Как люди вашего поколения относились к Башлачёву при его жизни — он был ленинградской звездой или его знали лишь в узких музыкантских кругах?

— Его знали в узких кругах. Но те, кто мог уловить и выдержать эту глубину, к ним приходили песни волшебным образом. В широкой аудитории таких людей было немного, но они были.

— Вы коренной питерский музыкант. Что для вас значат традиции ленинградского рока и считаете ли вы себя его частью?

— Да, я считаю себя носителем традиций ленинградского рок-клуба. Даже просто потому, что те, кто здесь вырос, не могут не вобрать в себя запах живого гранита набережных, а в этом запахе мысли Пушкина, Достоевского, Блока, Бродского, Житинского…

— Русский рок испокон веков воспевает тоску и безысходность, а вы предстаете рок-весельчаком. Вы сразу нашли этот образ или долго его искали?

— Надеюсь, не просто весельчаком, а скорее позитивным, как сейчас принято говорить. Это со мной случилось не сразу, был перелом, причем на ранней стадии «болезни» рок-музыкой. У меня был учитель, он показал мне еще один способ смотреть на мир, а точнее, смотреть в себя.

— Помнится, лет 10—15 назад рок-музыканты (особенно питерские) вели настоящую войну против попсы (в песнях, интервью), а сейчас этого нет. Как вы относитесь к поп-музыке и почему, по-вашему, пропало это напряжение?

— Те, кто занимаются творчеством, истинным творчеством, не могут постоянно воевать, для войны свойственно разрушение, а творчество это, в первую очередь, созидание. Поднявшие флаги против попсы, я надеюсь, просто осознали, что есть мельницы посильнее.

— В Череповце вы будете выступать в огромном Ледовом дворце. Уже составили сет-лист и повлияет ли на репертуар величина площадки? Песни Башлачёва не планируете исполнить?

— Конечно, величина зала повлияет на репертуар, точнее, на звучание. Сет-лист уже есть, правда, он еще корректируется. Песню Башлачёва очень хочется исполнить, и вполне вероятно, что мы рискнем это сделать.

Роман Новиков